ИСТОРИЯ ОДНОГО АСТРОНАВТА.
Огнетрепещущий фаллос плавно поднимался вверх, извергая пламя. Его размеры поражали своей мощью. Он рвался вверх, к звёздам, преодолевая силу притяжения земли.
Детище своего времени, «СОЮЗ».
Столь величественно, грандиозно, воля человека, его творение и дитя.
Если он был символом эпохи, то он не погрешал своим естеством и грозил бездонным пучинам космоса, заявляя: «Я иду и, прорвав пелену орбиты, положу начало нового мира».
Байконур погрузился в апатию, словно человек, отдавший все силы ради последнего рывка.
Космический корабль одинокой точкой ещё плыл ввысь. Но магия пустоты уже окутала персонал в бункере. Облегчение и новые тревоги. Детище их воли, воли партии вырвалось из их рук, и его связывал с конструкторами и операторами лишь невидимый барьер радиоволн.
***
Макс сидел за стендом. Тугие ремни не позволяли делать лишних движений. Отогнав мысли о вчерашнем, он сконцентрировался на упражнении.
Рычаги-манипуляторы не слушались тонких пальцев и резкие разряды тока, вздёргивающие его тело от ошибочных действий, отвлекали.
Занятия окончились, и люди в белых халатах отстёгивали ремни, заковавшие его тело в железном кресле. Проводки, торчащие из шлема, отщёлкивались и неприятно щекотали гнёзда, вживленные в его голову.
Выхода не было: или ты делаешь то, чего они требуют, или… Он быстро отогнал мысли о том, что его, быть может, ждало завтра. Если только… Если только они решат, что я не нужен…
- Ну что, Макс, отлетался? Ну что, бестолочь. Сколько можно тебе одно и тоже вдалбливать? Дубина безмозглая…
Что смотришь? Меня из-за тебя знаешь, как на партсобрании вздрючили? План, сроки горят. А ты здесь фокусы и кренделя выписываешь.
Макс смотрел своими тёмными глазами на бородатого, очкастого мужчину, пытаясь понять, что его ждёт.
- Гена, ты слишком требовательный. Макс у нас молодец. Молодец, Макс.
Поглаживая его жёсткие волосы и обнимая со спины, он сказал:
- Толя, если не будет результатов, проекту кранты. Ты что, сам свою задницу в модуль запихнёшь?
А он ещё стыковку не освоил…
- Да, Гена, чего ты взъелся? Пошли, покурим, пусть Макс отдохнёт.
Макс ворочался с одного бока на другой, яркие и страшные сны вырывали из сна. Время от времени открывая глаза, он смотрел в тёмный потолок и задумывался о завтрашнем дне…
Завтра будет десерт: бананы и сочные яблоки. Завтра, быть может, его не запихнут в эту железяку, от которой кружится голова. Завтра, быть может, в его голову не будут пихать металлические штыри. Завтра, быть может, его не будут колоть иглами, погружающими в сон. Завтра, быть может, всё будет по-другому. Но это «завтра» было лишь фантазией, то чего, быть может и не суждено увидеть и пережить.
Научно исследовательское океанское судно «Космонавт Владимир Комаров» совсем незаметно покачивалось на волнах в голубой пустыне Тихого океана. Его шарообразные антенны систематически принимали сигналы станции СОЮЗ где-то там, на орбите Земли, плывущей над голубой планетой. По каналу дальней связи кодированный сигнал поступал в цент управления полётом.
- Центр, мы потеряли объект. Координаты подтверждаю С83… В 32…
Исполин « Юрий Гагарин» на другом конце планет извергал в эфир подобные своему собрату радиосводки.
В центре творился переполох. Весь проект грозил вот-вот накрыться очередным провалом и миллионами выброшенных на ветер рублями, и шелестом падающих зелёных погон.
Главный инженер держал в руках чёрную трубку и кричал не своим голосом:
- Толя, твою мать, ты понимаешь, что твой шимпанзе вытворяет? Да плевать я хотел, макака да хоть орангутанг. Ты за твоего Макса будешь отвечать перед партией. Заявление и объяснительную мне на стол! Да плевать я хотел. Чем вы там у себя в институте занимались три месяца? Что не предвидено, что не предвидено? Ты у меня сейчас сам на Луну полетишь…
Придурки…
Трубка звякнула об аппарат, явно остудив пыл Королёва.
Толя на многие километры у себя под землёй в лаборатории сжимал трубку и, побелев, смотрел на своего коллегу.
- Гена… Всё…
- Что, всё?
- Всё…
Долгое молчание погрузило их в безысходное отчаяние.
- Макс отклонился от орбиты, до Луны не дотянет.
Весь проект к чертям…Американцы, сам понимаешь политситуацию… Нам конец…
Макса наполняла лёгкость, никогда ранее он не чувствовал себя так легко и так одиноко. Мигали огоньки на панели, и звенел звонок. Цилиндр, в который его заточили, был похож на те же приспособления людей для пыток, но здесь не было белых халатов, не было уже боли. Мысль была совсем рядом, но он не решался признаться себе: бананов больше не будет, больше не будет ничего. Совсем ничего.
В какой-то момент он понял, что умрёт, нет это не было страхом. Это чувство переросло в удивление – как же он раньше этого не замечал и не понимал, что жизнь это СЕЙЧАС.
В иллюминаторе он видел серую пустыню Луны, до которой ему никогда не долететь.
Сергей Чеклов
chembyrger@gmail.com
Комментариев нет:
Отправить комментарий
Примечание. Отправлять комментарии могут только участники этого блога.